i am stretched on your grave
а nick cave молодец...талантливый дядечка.... меня почему-то заело на пятнадцатиминутную O'malley's bar...уже часа 2 сижу слушаю... у меня на repeat'е уже наверное 10 круг пошел....
а еще мне нравится текст песни про дикие розы...
а еще мне нравится текст песни про дикие розы...
Глубокая песня....смысл для меня - топить всех надо...предварительно огрев булыжником.......особенно девушек.......
В последний день я отвёл её туда,
где растут дикие розы
Она лежала на берегу......
ветер был лёгок как вор
Я поцеловал её на прощание, сказал
"Рано или поздно вся красота умирает"
А потом наклонился и вплёл ей
розу между зубов.......
die....die.....die.....
розу между зубов....... ... а теперь покажите мне механизм ВПЛЕТАНИЯ розы в зубы....
Выбиваешь зубы через одного.....затем по синусоиде проплетаешь розу......можно розу вставить, а не вплетать....либо просто засунуть в глотку.....либо выбить один(лучше передний) зуб, размер которого подходит по диаметру ствола цветка, ну а дальше всовываешь розу в этот проём, роза спокойно будет укреплена двумя соседними зубами......вообще лучше розу и не вставлять в рот....лучше вставить в другое место.....в нос например, или в ухо....а лучше воткнуть в глаз....можно при употреблении розы спуститься и ниже.....в общем способов много и все они по своему красивые.....
........приклеить?......как-то не романтично......
я предлагаю сразу найти девушку, у которой между зубов будут отверствия...=)..тогда все получится красиво и без мяса...
Эхххх.......Молотком всё-таки вернее........
пункт 2 - об evil'е я знаю ровно столько же, сколько и о тебе... общались пару раз в инете... больше не хочу...
п.с. хочешь почитай 1 или 2 страничку моего дневника, там где-то есть пару слов о сием субъекте...
"Глаза были неживые,погасшие и, казалось, без зрачков, и, невольно избегая их стеклянного взгляда, я стал рассматривать ее истончившиеся, увядшие губы. Они раздвинулись, и в этой загадочной улыбке взору моему медленно открылись зубы преображенной Береники. Век бы мне на них не смотреть, о господи, а взглянув, тут же бы и умереть! Опомнился я оттого, что хлопнула дверь, и, подняв глаза, увидел, что кузина вышла из комнаты. Но из разоренного чертога моего сознания все не исчезало и, увы! уже не изгнать его было оттуда, - жуткое белое сияние ее зубов. Ни пятнышка на их глянце, ни единого потускнения на эмали, ни зазубринки по краям - и я забыл все, кроме этой ее мимолетной улыбки, которая осталась в памяти, словно выжженная огнем. Я видел их теперь даже ясней, чем когда смотрел на них. Зубы! зубы!.. вот они, передо мной, и
здесь, и там, и всюду, и до того ясно, что дотронуться впору: длинные, узкие, ослепительно белые, в обрамлении бескровных, искривленных мукой губ, как в ту минуту, когда она улыбнулась мне. А дальше мономания моя дошла до полного исступления, и я тщетно силился справиться с ее необъяснимой и всесильной властью. Чего только нет в подлунном мире, а я только об этих зубах и мог думать. Они манили меня, как безумца, одержимого одной лишь
страстью. И видение это поглотило интерес ко всему на свете, так что все остальное потеряло всякое значение. Они мерещились мне, они, только они со всей их неповторимостью, стали смыслом всей моей душевной жизни. Мысленным взором я видел их то при одном освещении, то при другом. Рассматривал то в одном ракурсе, то в другом. Я присматривался к их форме и строению. Подолгу вникал в особенности каждого в отдельности. Размышлял, сличая один с другим. И вот, во власти видений, весь дрожа, я уже открывал в них способность что-то понимать, чувствовать и, более того, - иметь свое, независимое от губ, доброе или недоброе выражение. А насчет Береники был убежден в еще большей степени, что все зубы ее исполнены смысла. Смысла! Ax, вот эта глупейшая мысль меня и погубила!ax, потому-то я и домогался их так безумно! Мне мерещилось, что восстановить мир в душе моей, вернуть мне рассудок может лишь одно - чтобы
они достались мне.
А тем временем уже настал вечер, а там и ночная тьма - сгустилась, помедлила и рассеялась, и новый день забрезжил, и вот уже снова поползли вечерние туманы, а я так и сидел недвижимо все в той же уединенной комнате, я так и сидел, погруженный в созерцание, и все та же призраки, мерещившиеся мне зубы, все так же не теряла своей страшной власти;такая явственная, до ужаса четкая, она все наплывала, а свет в комнате был то одним, то другим, и тени сменялись тенями. Но вот мои грезы прервал крик, в котором словно слились испуг и растерянность, а за ним, чуть погодя, загудела тревожная многоголосица, вперемешку с плачем и горькими стенаниями множества народа. Я встал и, распахнув дверь библиотеки, увидел стоящую в передней заплаканную служанку, которая сказала мне, что Береники... уже нет. Рано утром случился припадок падучей, и вот к вечеру могила уже ждет ее, и все сборы покойницы кончены.
Оказалось, я в библиотеке и снова в одиночестве. Я чувствовал себя так,
словно только что проснулся после какого-то сумбурного, тревожного сна. Я понимал, что сейчас полночь, и ясно представлял себе, что Беренику схоронили сразу после заката. В дверь библиотеки тихонько постучали, на цыпочках вошел слуга, бледный, как выходец из могилы. Он смотрел одичалыми от ужаса глазами и обратился ко мне срывающимся, сдавленным, еле слышным голосом. Что он
сказал? До меня доходили лишь отрывочные фразы. Он говорил о каком-то безумном крике, возмутившем молчание ночи, о сбежавшихся домочадцах, о том, что кто-то пошел на поиски в направлении крика, и тут его речь стала до ужаса отчетливой - он принялся нашептывать мне о какой-то оскверненной могиле, об изувеченной до неузнаваемости женщине в смертном саване, но еще дышащей, корчащейся, - еще живой.
Он указал на мою одежду: она была перепачкана свежей землей, заскорузла от крови. Я молчал, а он потихоньку взял меня за руку: вся она была в отметинах человеческих ногтей. Он обратил мое внимание на какой-то предмет, прислоненный к стене. Несколько минут я присматривался: то был заступ. Я закричал, кинулся к столу и схватил шкатулку. Но все никак не мог ее открыть - сила была нужна не та; выскользнув из моих дрожащих рук, она тяжело ударилась оземь и разлетелась вдребезги; из нее со стуком рассыпались
зубоврачебные инструменты вперемешку с тридцатью двумя маленькими, словно выточенными из слонового бивня костяшками, раскатившимися по полу врассыпную"...............
Ну как?.........
БЕРЕНИКА (BERENICE)
1* Ибн-Зайат (XI в.) - арабский поэт.
2* Арнгейм - город в Голландии, на правом берегу Рейна, прославившийся
живописностью окружающего ландшафта. Ср. рассказ "Поместье Арнгейм".
3* Курион, Целий Секундус (1503-1569) - итальянский гуманист. Его книга
"О величии блаженного царства божия" издана в Базеле в 1554 г.
4* Августин. Аврелий, прозванный "Блаженным" (354-430) - христианский
богослов и писатель, оказавший влияние на всю догматику католицизма. Его
сочинение "О граде Божием" написано около 426 г.
5* Тертуллиан, Квинт Септимий Флоренс (ок. 160-ок. 230) - христианский
писатель-богослов. Цитата взята из его книги "О пресуществлении Христа",
часть II, гл. 5.
6* Птолемей (I в.) - александрийский математик, астроном и географ.
7* Асфодель - род травянистых растений семейства лилейных с крупными
цветами. В античности считался цветком смерти.
8* Гальциона, или Альциона, - в греческой мифологии дочь бога ветров
Эола. Была превращена в птицу зимородка, которая, согласно легенде, выводила
птенцов в гнезде, плавающем по морю в период зимнего солнцестояния, когда
море две недели совершенно спокойно.
9* Симонид Кеосский (556-ок. 469 до н. э.) - древнегреческий
поэт-лирик.
10* Салле, Мари (1707-1756) - французская балерина, прославившаяся в
20-30-е годы XVIII века в театрах Лондона и Парижа.
* Примечания составлены А. Н. Николюкиным. Воспроизводятся (с опущением
библиографических данных) по изданию: Эдгар А. По. Полное собран